В Гомеле живёт четырёхкратный кавалер ордена Красной Звезды
Каждое время рождает своих героев. В период лихолетья, когда над страной нависает смертельная опасность и речь идёт о выживании нации, такие герои появляются сотнями тысяч. Вступая в смертельную схватку с врагом, отлично понимая, что на войне каждый день может стать последним, эти смельчаки меньше всего думают о наградах. Но они их заслуживают! Под рубрикой «История одной награды» наш еженедельник совместно с Гомельским городским военным комиссариатом публикует цикл материалов о гомельчанах, в годы войны и послевоенное время награждённых редкими, а порой и вовсе малоизвестными наградами. Число кавалеров этих орденов и медалей в многомиллионном Советском Союзе не превышало 150 000 человек. Тем ценнее в канун 70-летия Великой Победы воспоминания наших земляков, удостоенных таких наград.
29 марта 1966 года, в день открытия ХХIII съезда КПСС, с полигона Плесецк был произведён пуск новой баллистической ракеты. После нескольких минут полёта её головная часть упала точно в заданном квадрате на полуострове Камчатка. А спустя почти два года командир полка РВСН, успешно выполнившего учебно-боевую и политическую задачу, был повышен в звании и награждён орденом Красной Звезды. Так на груди полковника Фёдора Авдеенко засверкала очередная, уже четвёртая по счёту, уважаемая фронтовиками награда. Первые две офицер-артиллерист заслужил на фронтах Великой Отечественной войны, на которой провёл ровно 843 бесконечно трудных дня.
Для дальнейшего прохождения службы в 34-й гвардейский артиллерийский полк 6-й гвардейской стрелковой дивизии 1-го Украинского фронта младший лейтенант Фёдор Авдеенко прибыл в конце 1943 года. Но это только по документам да по внешнему виду вчерашний выпускник Киевского Краснознамённого артиллерийского училища выглядел зелёным двадцатилетним юнцом. На самом деле за его плечами уже был богатый опыт фронтовой жизни, который он приобрёл за почти год службы на Калининском фронте. В должности разведчика взвода управления одной из батарей 916-го артиллерийского полка он уже успел познать и горечь кровопролитных оборонительных сражений под Ржевом, и радость наступления, в результате которого была прорвана оборона врага и наши части вышли на рубеж реки Волги. И даже первую свою награду получил за умелый и точный сбор разведданных о вражеских целях, который практически не отличался от данных авиаразведки — знак «Отличный артиллерист». На волоске от смерти тоже побывать успел. Однажды во время артиллерийского обстрела немецкий снаряд буквально в метре от него вонзился в землю и…не разорвался. Так что «салагой» молодого командира взвода управления никто называть не решался. А после первых боёв зауважали даже бывалые фронтовики.
О том, какой подарок выбрать на 9 мая ветеранам писали ранее, а программа на 9 мая 2015 находится на этой странице.
Перекрёсток дорог Дубно — Луцк и Ровно — Млынув имел важное тактическое значение и для нас, и для немцев. И надо же было такому случится, что наша пехота под натиском противника стала отходить от полуразрушенного посёлка, где в одном из подвалов расположился наблюдательный пункт наших артиллеристов. Ситуация аховая: немцы, не встречая сопротивления, прут вперёд, а перед ними лишь группа разведчиков и связистов с винтовками и автоматами. Отстреливались, пока была возможность, а когда фрицы подошли совсем близко, комбат Онищенко принял решение: вызвать огонь дивизиона на себя. Сами же разведчики стали отходить по неглубокой ложбинке, расположенной сразу за посёлком. Тут группу остановил переданный по телефону приказ командира дивизиона: разведать, откуда враг ведёт губительный миномётный обстрел, и передать точные координаты огневых позиций. Лейтенант Авдеенко, прихватив с собой связиста с катушкой кабеля, двинулся вперёд и буквально под носом у противника стал через бинокль рассматривать окружающую местность. Пули и осколки свистели над головой, но лейтенант, словно не замечая ежесекундной опасности, тщательно наносил на карту разведанные огневые точки фашистов. Вскоре и доставлявшая столько неприятностей нашим солдатам батарея 81-мм миномётов была обнаружена. После небольшой пристрелки дивизион дал залп, и все разведанные Авдеенко цели были уничтожены. Обрадованные пехотинцы бросились в атаку, впереди их цепи бежал с пистолетом в руках лейтенант-артиллерист Фёдор Авдеенко. Впоследствии за этот подвиг он был удостоен своего первого ордена Красной Звезды.
Второй Красной Звездой Фёдор Самойлович был награждён уже в 1945 году за бои у города Зорау. Там немецким штрафникам удалось частично окружить дивизию, в которой воевал наш герой. Двое суток оборонялись советские солдаты от остервенело наседавших фрицев. И все эти двое суток Фёдор Авдеенко, находившийся со своим взводом с внешней стороны кольца окружения, не смыкал глаз, выявляя то и дело менявшие позиции огневые точки противника. Лишь однажды удалось ему пару часов вздремнуть, но вскоре он был разбужен заместителем командира полка майором Дубенцом.
— Вот что, взводный, — без обиняков обратился к нему старший начальник. — Понимаю, устал, но дело крайне важное. Нашим в городе туго приходится: немцы кольцо сжимают, а боеприпасов не хватает, отбиваться нечем. Да и не ели уже давненько. Кровь из носу, а надо доставить в Зорау обоз — девять телег с боепитанием и одна с провиантом. Дело рискованное, прошмыгнуть незамеченными вряд ли получится, поэтому прошу сдать документы, партбилет и награды. Мало ли что…
«Всё, отвоевался!», мелькнула в голове Авдеенко шальная мысль, но он тут же отогнал её от себя. И документы сдавать наотрез отказался, заверив майора, что приказ непременно будет выполнен. Зря, что ли, он двое суток от стереотрубы глаз не отводил — знает местечко, где сквозь вражеское кольцо к окружённым просочиться можно. Пусть и не без труда. Вряд ли замкомполка этим уверениям внял, но махнул рукой и лишь обнял на прощание: «Прощай, разведчик!». «До скорой встречи, товарищ майор!» — как можно беззаботнее ответил Авдеенко и направился к уже снаряжённому обозу.
Шли в кромешной темноте, обернув копыта лошадей, чтоб не цокали, старыми тряпками. Курить и разговаривать лейтенант Авдеенко всем строго- настрого запретил. Тем не менее немцы что-то почуяли и стали со всех сторон стрелять в сторону обоза из пулемётов. Хорошо хоть не прицельно. Но время от времени пули свистели то над самыми головами людей и лошадей, то взбивали фонтанчики земли под ногами. Приходилось передвигаться когда бегом, когда согнувшись, когда по-пластунски. И всё это время взводный думал лишь об одном: только бы лошади уцелели, иначе до рассвета им до города не добраться. А днём обоз превратится в лёгкую добычу немецких пулемётчиков и миномётчиков.
К счастью, самого худшего не произошло, и вскоре боеприпасы и продовольствие были доставлены осаждённым в Зорау. Уже к вечеру того же дня наши не только прорвали кольцо окружения, но и погнали опешивших от стремительного натиска фашистов дальше на запад.
К слову говоря, Фёдор Самойлович имел все шансы в третий раз быть награждённым орденом Красной Звезды. Уже в самом конце войны, в апреле 1945 года, штабу полка было приказано передислоцироваться в деревушку Грабо. Скорее повинуясь многолетней привычке, чем исходя из складывавшейся обстановки, начальник штаба приказал лейтенанту Авдеенко провести разведку местности и выяснить, есть ли в населённом пункты немцы. «Так тут кругом немцы, товарищ майор! Германия же!» — пытался отшутиться молодой офицер. «Ты давай не рассуждай, а дуй вперёд. Посмотришь что к чему, место подберёшь, где знамя полка храниться будет. Смотри, Авдеенко, не расслабляйся!».
Не доехав до деревни на трофейных мотоциклах метров 800, разведчики остановились на опушке леса и принялись вести предварительное наблюдение. Вдруг на околице увидели двух наших солдат, которые, заметив мотоциклистов, бежали, махали руками и что-то кричали. Когда подбежали ближе, Фёдор Самойлович услышал «Ложись! Фрицы!» Больше ничего от растерянных солдат-первогодков добиться было невозможно: ни сколько немцев в деревне, ни какое у них вооружение, ни откуда они появились. Пришлось высылать дозор, который вскоре привёл с собой старика-немца. Тот поначалу молчал, но потом сообщил, что в Грабо примерно полурота солдат, человек 50. Пока судили-рядили, что предпринять, фашисты заметили группу и открыли по ней шквальный огонь. Отстреливаясь, стали отходить. Когда в пистолете закончились патроны, Фёдор Авдеенко схватил автомат раненого бойца и стал поливать приближающегося врага свинцом. Когда у всех закончились патроны, было принято решение отрываться от наседавших немцев любой ценой. Сегодня это кажется невероятным, но, потеряв одного разведчика убитым, группе удалось ускользнуть в то время, когда расстояние между ними и гитлеровцами было всего метров 30. Выскочив на дорогу, разведчики увидели ехавшего на мотоцикле незнакомого майора. «Именем революции» забрали у него транспортное средство, лейтенант Авдеенко сел за руль и помчался навстречу не подозревавшей о засаде штабной колонне.
Увы, этот самоотверженный поступок лейтенанта Фёдора Авдеенко, спасший руководство полка от верной гибели, а сам полк от несмываемого позора, остался незамеченным командованием.
В конце апреля 1945 полк Авдеенко вышел к берегу Эльбы южнее Берлина. Здесь поступил приказ остановиться и ни в коем случае не форсировать реку. Воспользовавшись передышкой, артиллеристы стали приводить себя и матчасть в порядок. В воздухе вместе с дурманящими запахами цветущих садов уже витал не менее пьянящий запах близкой победы. Что там говорить, под тёплым апрельским солнцем многие бойцы впервые за последние годы смогли расслабиться. Но командиру взвода разведки полка Авдеенко было не до отдыха. Вместе с подчинёнными он внимательно следил за противоположным берегом, откуда неизвестно чего можно было ожидать. И вот однажды на горизонте появилась танковая колонна, которая на большой скорости двигалась к реке. Сообщив об этом командованию, разведчики стали внимательно следить за танками на том берегу. В это время на связь вышел комполка: «Авдеенко, наших на том берегу нет, это точно. Сделаем так: если начнут переправляться на эту сторону, давай целеуказания — накроем как миленьких. Только сначала убедись, что это точно немцы».
Последнее предостережение было излишним — лейтенант уже и без бинокля видел, что танки не немецкие. Уж их-то за три года войны он изучил досконально. А эти «зализанные» какие-то, с белыми звёздами на башнях, а над головным даже звёздно-полосатый развевается.
— Командир! — не доложил, а заорал в трубку Авдеенко. — Да это ж союзники! Красиво идут, как на параде!
Эту историческую встречу, о которой на парадном мундире полковника Авдеенко напоминает специальный памятный знак, он до сих пор вспоминает с улыбкой. И все впечатления описывает несколькими словами: обнимались, радовались, пили… Единственная подробность, которую до сих пор не может забыть ветеран, так это нескрываемое восхищение американских военных при виде наших солдат. Что ж, тогда, 70 лет назад, не только Америка, но и весь мир знали, кому человечество обязано своим спасением от коричневой чумы. И прекрасно представляли, какой ценой советскому народу далась победа над гитлеровской Германией. Жаль, что со временем память человеческая всё пытается перекроить на соответствующий текущему моменту лад.
А тогда всё было просто, искренне и от чистого сердца. До сих пор Фёдор Самойлович помнит, как ехал во главе колонны в сторону восставшей Праги. На протяжении всего пути, проходившего по зоне ответственности американских войск, с интервалом в несколько шагов по обеим сторонам дороги стояли американские военные, улыбались и отдавали нашим солдатам воинское приветствие. Всем — от рядового до полковника. На первом же привале лейтенант Авдеенко через переводчика спросил у американца, с чего это они наши части с такой помпой провожают. «Не провожаем, а отдаём дань уважения русским солдатам, сумевшим сломить Гитлеру хребет», даже обиделся на непонимание тот.
Дорога в столицу Чехословакии тоже была полна неожиданностей. Торопясь прийти на помощь восставшим пражанам, наши войска двигались с максимальной скоростью. Хотя немцы, как могли, старались сдержать их продвижение. В Альпах, которые предстояло преодолеть, то и дело на дороге встречались специально устроенные завалы. Один такой способен был задержать наши колонны почти на сутки — именно столько, по мнению сапёров, требовалось на его разборку. И выбора не было: слева сорокаметровый обрыв, справа — отвесная скала. Лишь от края завала до обрыва оставалась узкая лента свободной дороги. «Времени нет с ним церемониться», отрезал комбат и приказал двигаться вперёд. Однако, несмотря на приказ, передняя машина не двинулась с места. Её водитель в оцепенении сидел в кабине, полными ужаса глазами глядя в казавшуюся бездонной пропасть. «Расстреляю, сволочь!», взревел комбат и потянулся к кобуре.
«Погоди, капитан, своих стрелять, сейчас поедем», попытался успокоить командира Фёдор Авдеенко и направился к головному «студебекеру». Встал на подножку кабины со стороны водителя и негромко произнёс: «Давай, браток, двигай потихоньку». И даже пошутил: если что — на меня свалишься, всё мягче будет. Водитель улыбнулся, вытер рукавом пот со лба и включил первую передачу. Скаты автомобиля наполовину свисали над пропастью, подножка, на которой стоял, вцепившись пальцами в стойку зеркала и борт лейтенант Авдеенко, и вовсе словно парила над бездной. Так, что офицеру на какое-то мгновение показалось, что он летит, а не едет. Когда первый «студебекер» с орудием миновал преграду, за ним двинулись остальные. Задержка в пути заняла всего минут тридцать и в Прагу, как и предписывало командование, артиллеристы вошли одновременно с танками генерала Лелюшенко.
Комментарии (0)
RSS свернуть / развернутьТолько зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.